Он не всесилен, только блеск в глазах...
С е н е к а (Сенатору.) Позволь мне приветствовать тебя, друг мой Антоний Флав, старинным приветом, которым наши деды начинали свои наивные добрые письма: «Если ты здоров – это хорошо, а я – здоров»...
И опять молчание. Тогда Нерон поднимает свой бич – и старик Сенатор явственно… ржет. На лице Сенеки почти ужас – и вновь его бесстрастное лицо.
Н е р о н (светски). Какое прекрасное приветствие, учитель. Как сразу повеяло безыскусной простотой! Ах наша римская древность! Как они умели ухватить главное: «Если ты здоров – это хорошо». Именно – здоров (усмехнулся), то есть живой.
Как писала Кэтти, греки, говорившие при встрече «Хайре!» – «Радуйся» глядели в самую суть. Потому что можно быть здоровым и вести своё существование. Но этого явно недостаточно.
Гаврилу вјешчавшу: Дево, радуйся!
Радуйся, Мария!
Post Scriptum
Да, Кэтти, кажется, где-то здесь скрыто зерно профессора Зелинского о христианстве как о высшей форме проявления античности.
И опять молчание. Тогда Нерон поднимает свой бич – и старик Сенатор явственно… ржет. На лице Сенеки почти ужас – и вновь его бесстрастное лицо.
Н е р о н (светски). Какое прекрасное приветствие, учитель. Как сразу повеяло безыскусной простотой! Ах наша римская древность! Как они умели ухватить главное: «Если ты здоров – это хорошо». Именно – здоров (усмехнулся), то есть живой.
Как писала Кэтти, греки, говорившие при встрече «Хайре!» – «Радуйся» глядели в самую суть. Потому что можно быть здоровым и вести своё существование. Но этого явно недостаточно.
Гаврилу вјешчавшу: Дево, радуйся!
Радуйся, Мария!
Post Scriptum
Да, Кэтти, кажется, где-то здесь скрыто зерно профессора Зелинского о христианстве как о высшей форме проявления античности.
-
-
30.08.2019 в 23:46