Я гоню прочь вражеский голос, который отдал мне приказ быть печальным. Иногда мне кажется, что радость - большое преступление, измена и я повинен в том, что обладаю особой привилегией - быть живым и свободным.
Тогда мне надо припомнить слова сказанные касиком Уилькой в Перу, перед руинами: "Они пришли сюда. Даже камни разбили. Хотели, чтобы мы исчезли. Но они не добились своего, мы живы, и это самое главное". И я думаю, что Уилька прав. Быть живым - маленькая победа. Быть живым - то есть уметь радоваться, несмотря на прощания и смерти, и изгнание станет тогда подтверждением истины, что для нас есть и иная страна.
Когда настанет час создавать родину, неужто мы будем стоить её из дерьма? На что мы будем годиться, если вернёмся разбитыми?
Радость требует большего мужества, чем скорбь.
К скорби, в конце концов, мы уже привыкли
(Эдуардо Галеано, "Дни и ночи любви и войны")
Тогда мне надо припомнить слова сказанные касиком Уилькой в Перу, перед руинами: "Они пришли сюда. Даже камни разбили. Хотели, чтобы мы исчезли. Но они не добились своего, мы живы, и это самое главное". И я думаю, что Уилька прав. Быть живым - маленькая победа. Быть живым - то есть уметь радоваться, несмотря на прощания и смерти, и изгнание станет тогда подтверждением истины, что для нас есть и иная страна.
Когда настанет час создавать родину, неужто мы будем стоить её из дерьма? На что мы будем годиться, если вернёмся разбитыми?
Радость требует большего мужества, чем скорбь.
К скорби, в конце концов, мы уже привыкли
(Эдуардо Галеано, "Дни и ночи любви и войны")