after the break up.

А тут я напишу о том, что дали мне по-настоящему эти неполных два последних года.

Хроника обретения.

После разрыва я почти моментально нашел работу. хоть какую-то, аллилуйя!
К Самайну обрел вампирскую самоидентичность, благо, Дэвид Боуи мне в помощь.

И это стало моей первой карма-йогой, как писал Свами Вивекананда.

Затем случай меня свел с Волей. И это, конечно, история про познание себя через одиночество, брошенность и неожиданное принятие. В том числе и своей дхармы.

После смерти Хэлека я пошел к психотерапевту Лене, и это стало одной из лучших и важнейших встреч в моей жизни.

Красивая история с Бриной You, Witch Спеллман меня очень воодушевляет. Она, конечно, слишком воздушная, но, что естественно, окрыляющая. Уважающий себя вампир должен помнить, как превращаться в мыш. И в лев.

Хрустальная спина поддержана доктором Зайцевой, за заботу которой отдельное спасибо.

Holy Peter holy Allen holy Solomon holy Lucien holy Kerouac holy Huncke holy Burroughs holy Cassady holy the unknown buggered and suffering beggars holy the hideous human angels!

Благодарю мою нареченную маму, Верховную, за поддержку и кучу всего важного. Мыслями с ней.

Сестрёнка Джилл Стайлз. Джек стал таким живым, вещным и настоящим во многом рядом с тобой.

Ролари, сестра, спасибо за поддержку. Шлю сигналы в открытый космос.

Обнимаю Лену Ромашкину. Рад, что мы идем бок о бок с таким общим чемоданом всяческого.

Ида Бриссенген. Мои отдельные лучи добра ей за эту фронтовую историю близости, которая так отзывается внутри.

Ну и массажисту Наталье, до которой я наконец дошел. Одна из важнейших реперных точек на этом временном отрезке. Хэй-хэй!

---

this is the End, my only friend, the End...

«Я совсем забыл, каково это - чувствовать рядом чьё-то сердцебиение».

«любовь это ведь не оптовый склад, запасы которого пополняют телефонным звонком».

Я повернулся и начал спускаться.
- Подожди, Оливер.
Я обернулся.
Она стояла там же. И плакала. Очень тихо.
- Оливер... Ты нужен мне.
Я не ответил.
- И, мне кажется, я нужна тебе, - сказала она. Секунду я не знал, что делать.
Я смотрел на неё. Я знал, в каком безнадёжном одиночестве она остаётся.
Но в этом-то и заключалась проблема.
В нём же был и я.

---

Я был очень зол.
Я работал допоздна – насколько было возможно. Я не хотел покидать офис. Дома всё в той или иной степени напоминало о Дженни. Пианино. Её книги. Мебель, которую мы покупали вместе. Да, время от времени появлялась мысль, что неплохо было бы переехать. Но я и так возвращался домой настолько поздно, что в переезде не было особого смысла. Постепенно я привык ужинать в одиночку в тишине кухни, а бессонными ночами слушать записи. Только в кресло Дженни не садился никогда. Мне даже почти удалось заставить себя ложиться спать в нашу – такую пустую – кровать.
Так что идея переезда постепенно сходила на нет.
Пока я не открыл ту дверь.

***
Иногда я спрашиваю себя, что было бы со мной, если б Дженни была жива.
И отвечаю:
Я тоже был бы жив.

(Э.Сигал, «История Оливера»)

---

впрочем, я уже давно здесь пишу, что на категорию семьи здесь наложено damnatio memoriae

---

Нахуй это дерьмо

История человека, не приспособленного к окружающему миру.

Я поднимаю тост за Этериджа. После пьесы «Она б хотела, если бы могла» он не написал ничего нового – Он написал бы, если б смог. Но он не в состоянии. <...> Ты думаешь, что можешь по сей день почивать на лаврах за то, что написал семь лет назад? Нельзя быть вечно подающим надежды, Джордж!

Жизнь с отцом-абьюзером можно и нужно было пережить.
Но эта безработная пустыня потом.
Рассыпавшаяся моя новая семья.
Ремесло, дающее возможность существовать в режиме Arbeit macht frei.
Смерть друга и брата.
А теперь – еще и бабушкина деменция в полный рост. Да так, что отец окончательно запрыгнул на стенку и отказывается меня поддержать, понять, хотя впрочем, у него никогда это и не получалось.

Остается нацепить мешковину и повесить на шею колокольчик.
Я не позволю никому обременять себя мной.

---

История Мага

Как я уже не раз говорил, Челябинск уникален тем, что он хранит в себе множество тайн, на которые люди просто забили. Вот такой вот обиженный город получается.

немного краеведения и много конспирологии

А между тем на меня тут снизошло забавное открытие.

Всегда твердил, что топоним «Челябинск» произошел от аристократического титула селеби, что значит «возлюбленный небом», принц, иначе говоря. Об этом говорит и мифический поединок с Пересветом на Куликовом поле. В народ пошло не имя противника, а русифицированная версия его титула – Челубей. Соответственно, сам топоним эквивалентно переводится на русский язык как Shire – то есть Удел.

Но об одном факте я забыл и вспомнил только позавчера. Название крепости пошло от именования леса, остаток которого является нынешним парком им. Гагарина, – Селеби-Карагай. Я не силён в грамматике башкирского языка. Карагай – сосновый бор, это понятно. Но откуда здесь селеби? Соответственно, это или Лесной принц, или Лес Принца, Удельные земли.

Племена скотоводов-башкир, коих насчитывалось великое множество, не имели такой аристократии, которая бы носила такие титулы. Ордынцам тоже, как я понимаю, этот лесной массив не впился – полноценного административного ресурса на Южном Урале они не держали. Остаётся взглянуть за грани обыденного.

- Зачем ты рвешь мои розы, прекрасная Дженет? - спросил юноша. - И кто позволил тебе гулять по Картехогскому лесу?

Дальше ещё немного милой конспирологии. По преданию, Челябинскую крепость сжигали дважды, а то и трижды. С точки зрения борьбы башкирского народа за независимость это понятно. Но что если они не хотели зазря портить давно установленные отношения с Возлюбленным Небом? И только после официальной передачи тарханом Таймасом Шаимовым этих земель Империи, попросту отступили. Мол, разбирайтесь теперь сами. И договаривайтесь тоже сами. Мы вас предупреждали.

***

Перенесемся на двести лет вперёд. С Челябинским бором связана ещё одна неслучайная история.

Отец Атомного проекта Игорь Васильевич Курчатов помимо всех своих заслуг отмечен ещё одним важным для Челябинска подвигом. Он спас от вырубки вышеупомянутый реликтовый лес и настрого запретил строить АЭС там, на территории города. Исследовав розу ветров, Игорь Васильевич принял решение о переносе стройки в район Кыштыма. И есть у меня мысль, что это неслучайно, и вообще прозвание «Гэндальф» он носит у нас не просто так, за памятник перед бором. А теперь немного забавных штрихов к портрету.

В 39 лет Курчатов решает отрастить бороду и отшучивается: мол, дал обет не бриться, пока не решу задачу. Так и получил своё прозвище Борода.

В редкие дни, когда Курчатову удавалось вырваться к природе – в лес, к реке, он преображался. Казалось, он впитывает в себя, как губка, аромат живой природы. Очень любил природу. Домик, в котором жил, назоывал он хижиной лесника. <...> Игорь Васильевич сам писал стихи и любил хорошие стихи. Он любил и понимал природу, часто гулял по лесу. Курчатов ушел куда-то вперед, к опушке леса. Игорь Васильевич стоял, всматриваясь в даль, и улыбался...

Курчатов страстно любил музыку. Одним из самых любимых музыкальных произведений был «Реквием» Моцарта.

***

Зимой, когда он выходил на пешую прогулку в шубе с бобровым воротником и бобровой боярской шапке, можно было наблюдать, как встречные старушки начинали прилежно креститься, по-видимому, принимая его за архимандрита. Это было далеко от Москвы, где мало развлечений, и каждая такая картинка служила поводом к шуткам, а посмеяться И.В. любил.

Однажды мы с Игорем Васильевичем шли по берегу реки. Навстречу нам попался старичок, который принял его за священника и обратился к нему с вопросом:

– Батюшка, вы где служите?

– В каком смысле? – спросил Игорь Васильевич.

– Из Загорска или в Елоховской? – переспросил старик.

Курчатов, поняв, что его приняли за попа, решил пошутить и ответил, что служит в Елоховской.

– Хорошая церковь, – оценил старик.

– Ничего, – поддержал его Игорь Васильевич.

– Там вид нужен, – продолжал старик. – Вид у вас замечательный, внушительный такой. А без виду в церкви трудно.

– Да, вид – он всем нужен. Меня за вид и назначили, – улыбнулся Курчатов.

– Нет, – ехидно посмотрел на Курчатова старик. – По виду не назначают. Вы, видать, умный. Вот и голос у вас громкий. Это хорошо. У нас в деревне поп Василий был. Так вот он тоже так служил, что на улице было слышно. Плохо только, несдержанный был, запойный. А как у вас с этим делом?

– Я сдержанный, – ответил Игорь Васильевич.

– Это хорошо, а то все попы пьют.

– А отчего же они пьют? – спросил Курчатов.

– Как отчего? От переживаний. Попробуй каждый день за людей переживать – запьешь.

– Я тоже пробую, – сказал Игорь Васильевич.

– Что, пить?

– Нет, за людей переживать.

***

У него была толстая книга с тисненой надписью на обложке «Д.Неру. Автобиография», которую ему подарили для розыгрыша – в действительности страницы всей книги были чистыми. Игорь Васильевич после инсульта в постели делал в этой книге записи о своих мыслях, поручениях, которые давал сотрудникам.

Словом, риши такие риши!

И есть у меня мысль, что Курчатов-таки встретился с Лесным Принцем, который и отвёл возможную беду от своих владений (См. Кыштымская трагедия, взрыв на п/о «Маяк»).

---

от первого мгновенья до последнего

Брина отметила мой пост с Лантерман. Спустя почти месяц молчания (ночь с 14 на 15 июля)

радиомолчание

Иногда я думаю, что сам обрек себя на происходящее. А иногда понимаю, что всё приходит в свой срок и уходит так же.

кисмет

Но что же составляет мой кисмет?

Богемный странник, артист-бхикшу?

«Я недо-Одиссей:

Вернулся домой на небо глазеть, у берега сел,

Но Пенелопы нет с Телемахом, где все?»

К чему причастна твоя голова, Великан Глюм?

«Лучше исполнять свою собственную дхарму, хотя бы и самую скромную, чем в совершенстве выполнять дхарму другого».

Возделывай свой сад, Бреннан!

Плети свои псалмы и проповедуй, пока есть силы.

Апостол – всегда в служении.

---

Горько...

...осознавать то, что те два одиноких голоса, разрывающих меня на части с самого утра с интервалом в полчаса, не готовые принять как данность мою бессонную ночь, пусть и в отпуск, в какой-то момент перестанут меня доставать и стихнут навсегда.
И я останусь в этой пустоте, о которой не просил. Так, каждый день – это выбор меньшего зла, и правильного решения не существует.

Вот так все и живём, сложные, в неспособности сделать шаг друг к другу и попытаться понять ближнего, и при этом безмерно озверевшие от одиночества. И хочется, и колется, и больно, и страшно. И стремимся к автономному существованию, чтобы не быть помехой на чужом пути. Или начинаем оглушающим криком оповещать всех о своей боли. Да так, что никто и на километр близко не подойдет.

При этом всё время рисуем портреты людей в своей голове выцветающими чернилами, которые необходимо подновлять время от времени, иначе останется от человека один чистый лист: он вроде бы и есть, да уже не вспомнишь, зачем этот лист и кто на нём изображен.

---

Подняться к небу – вот работа, подняться к небу – вот это труд (с)

Где та грань, которая отделяет доктора Симпсона из Ноттингемшира от Лэмюэля Гулливера?

И сколько нужно труда, чтобы не вернуться в тот понятный и очевидный -шир?

До какого экстаза меня доводят мгновения высшей умственной деятельности на высоких скоростях.

Хотя и на деле выглядит это, полагаю, ментальной мастурбацией.

В окружающей пустоте ощущаю себя магистром бесполезных наук.

Доводит до слёз количество желаемого к познанию.

Верю, что есть та Вселенная, в которой у меня на это есть и силы, и время.

Где день полон осмысленных минут.

Где не переворачиваешь груды буквенной руды по пояс в напрасном, двигаясь по кругу вхолостую.

И там лежат новые книги Сильвена Тессона – комментарии к Илиаде и Одиссее как к основным универсалиям человечества, актуальным и по сей день, шестой том «Истории античных религий» Зелинского – работа о раннем античном христианстве, подкупающая темой логичного и высшего воплощения античной души в новой религии, раскрыт на пятой главе Марк Аврелий, а невдалеке ждет своего часа тот же «Американский психопат».

И от твердой уверенности в сказанном говорить легко и приятно.

<...>

И – дабы не могли мы возомнить

себя отличными от побежденных –

Бог отнимает всякую награду

(тайком от глаз ликующей толпы)

и нам велит молчать. И мы уходим.

<...>

И.Б.

---

Меня зовут Патрик Бейтмен. Мне 27 лет

Очень крутой интертекст.

Решил вчера по дороге домой послушать «Американского психопата». И тут внезапно:

«После долгой и вроде как глубокомысленной паузы Эвелин говорит, пытаясь завязать разговор:

– Вэнден учится в Кэмдене.

– Правда? – ледяным голосом произносит Тимоти. – А это где?

– В Вермонте, – отвечает Вэнден, не отрываясь от журнала.

меня в этот момент пробирает дрожь: да неужели???

Я смотрю на Сташа. Мне интересно, как он воспримет эту наглую и вопиющую ложь, но он как будто не слышит. Можно подумать, что он вообще не здесь, а где-то совсем в другом месте, может быть, в другой комнате или в каком-нибудь панковском клубе где-нибудь в злачном районе. Все остальные ведут себя точно так же, и это меня беспокоит, поскольку и мне, и всем известно, что Кэмден находится в Нью-Гэмпшире».

Я машинально думаю.

Так, стоп.

Кэмден, он же, явно, Хэмпден-колледж, находится не в Нью-Гэмпшире, а как раз в Вермонте!!! Это я знаю от Донны Тартт. Так что Вэнден права!!!

Лезу копать информацию.

Любопытно, да, проверять изначально вымышленные факты?

И нахожу следующее.

//мой перевод с английского//

Кэмден-колледж появляется в работах трех американских писателей, один из которых – как раз автор «Американского психопата» Брет Истон Эллис. Колледж по определению находится в Новой Англии. Так, Брет помещает его в Нью-Гэмпшир, Джонатан Лэтем – в Вермонт.

А теперь главное. Все трое закончили Беннингтонский колледж в Вермонте, один из самых дорогих в Америке, в 80-е годы. Там же училась и Донна Тартт и поместила в декорации Беннингтона свой Хэмпден-колледж из «Тайной истории». Также в «Правилах секса» Эллиса содержатся намеки на происходящее в романе Тартт – дело в том, что Донна давала Брету читать первую редакцию «Тайной истории».

P.S.

И очевидное.

То, что обычно редко помнится.

Посвящение же:

«Брету Истону Эллису, чье великодушие я всегда буду с благодарностью помнить...»

---

Боже, храни Веруху!

Она чудесная.

Человек, с которым я синхронизировал многие эмоции, нынешние и прошлые, пока мы были вместе.

Человек, который честно работал моим MTV всё то время, показывая новую удивительную музыку.

Человек, который приходит и искренне наводит уют в моем доме, не создавая космического хаоса неизведанного. Раз за разом, без предупреждения и не требуя никакой платы.

Человек, которого я бы хотел просто видеть рядом и от которого мне горько каждый раз, когда она уходит.

---

«Но истинно – в образе наших друзей являет себя Господь» (Л.Б.)

Без оружья, друг, без любых отличий,

Против всех знамён, против пик с резьбой,

Ни стратег, ни принц – просто колесничий,

Что не вступит в бой...

---

pro memoria

«Я просто хочу всего другого, потому что мой старый мир и окружение не вполне даёт мне силы. Даёт принятие, конечно, но я хочу быстрее, выше, сильнее же».

Но штука-то в том, что и я тоже представитель того старого мира.

И быстрее-выше-сильнее – это сейчас не про меня.

А быть доктором Ватсоном – это не моё.

Горько.

---

Подвиг дня

Позволил себе позвонить к Кире и прийти к ней попить чаю.

Это важно – позволить себе требовать внимание другого. Для меня – особенно.

Всё-таки благодаря Сакреду это изменилось. Я рад.

Годовщина смерти Хэлека и миссия по передаче Кире посылки от – сподвигла меня на смену этого вектора. А вчера этот вектор уточнился, я рад.

Радовалась моим рассказам. Много говорили про терапию в РИ, про меня в психоотстойнике и о гештальт-институте как интересном инструменте самопознания.

Меня, как и раньше, очень гармонизирует и пересобирает общение с ней. При Хэлеке было неловко как будто требовать её внимания. А сейчас в этом много смысла.

И да, её фраза дня – «Не знаешь, чего и кого – уточни проекцию. Просто спроси».

---

«Я знал, куда еду и зачем – и я это получил». – Ёжик

путники так и не заметили, как проехали деревню, название которой машинально читалось как «Кауравка»

Ничем иным и не могло закончиться путешествие, начавшееся с прибытия в Вечный Город. Рим, стоящий на холмах, встретил нас всадниками, термами, прославлением роскоши, гоготанием гусей Юноны и конём-консулом на Аппиевой дороге.

Преодолев все искушения, мы вступили на путь, прозванный мной Via Sacra – Via Dolorosa. Виды вокруг были просто невероятные, но такого пешего перехода я не припомню года с 2011-го. Включая огромный подвесной мост через Чусовую. «Готика» 2001 года обернулась через восемнадцать лет Незамутненным Средневековьем времен Железной Короны Лангобардов. Та самая Готика, на которой Хэлек был ангелом. Сейчас же Тильберт ходила по этим дорогам в рубахе Майтимо, а мне пришла в голову та песня «Мария в терновнике», которую мы с ним когда-то разучивали к концерту.

такого количества неигровухи в целом не помню, честно говоря, по-моему, с «Нуменора» 2012 года, с того трешака в Лориэне. Но это только оттеняло происходящую красоту

Мастерам, Которым Доверяю, удалось создать эту восхитительную атмосферу, при которой при появлении Ангелов в мистерии люди искренне ахают, а если какой рыцарь али герцог сказал что-то не так, моментально получает вызов. а после – в дычу. В какой-то мере есть ощущение, что девчонки хотели воспеть именно это внутреннее ощущение, когда выбирали такой формат и такую эпоху для игры.

Отдельно хочу отметить появление Хлодвига, прозванного нами Терпеливым. Это был Олег, сын Олечки Зубаревой, которого я еще помню по «Ренессансу» и «Злато Градиште» милейшим мальчиком, а ныне он стал славным серьёзным юношей. Даже грустно, что первое его появление потонуло в гомоне после финальной баталии, которую, надо сказать, провели так качественно, что я, не будучи любителем бегающих слоников, даже умудрился эмоционально подключиться к происходящему. Теперь оч-чень интересно узнать, что в итоге стало с Хлодвигом и получил ли он по праву потомка Шарлеманя корону франков.

шоком стало то, что первым человеком, с которым мне было суждено работать, стала Тильберт. Так был отдан удивительный магический долг с Первой Эпохи 2015 года, на которой мы всем Третьим Домом пришли к ней в мертвятник первыми и она принимала и направляла нашу боль

Девчонки очень здорово, правильно и с любовью к игрокам ввели понятие Фатума – того жара, горения, которое рождается из намерений Персонажа и душевных сил Игрока. Я находился как раз на Арене ди Верона, которая и была своеобразным психоотстойником и местом отдыха для людей выгоревших и потерявших свой путь и силы для его поиска. И тут меня ждало открытие. Люди рассказывали не только и не столько истории персонажей, а делились своей болью, которая была вытащена в процессе игры. Такой концентрации экзистенции я не чувствовал и не видел давно. Перед этими прекрасными героями вставали такие вопросы, о которых и помыслить в VIII веке страшно. А они приходили и рассказывали это. Говорили о расколотой семье, о поиске настоящего человека в человеке, о невозможности принимать дальше тот путь, который выбран не из себя...

И передо мной тоже встал вопрос моей личной дхармы.

Девиз пребывания в окружающем пространстве звучал как «Только я, ебена матерь, места в жизни не нашел». Среди чудной команды из двенадцати человек я всё время задавал себе вопрос: «Не Иуда ли я среди Двенадцати?». Так в голове родилась концепция роли Моринготто, Моргота как того, кто хочет быть услышанным. И для этого решает направить своё влияние на атани. Потому что с моим внутренним зеркалом, с трикстерским стремлением изменить замысел, извратитель работает над гибкостью восприятия.

А ребята были очень уставшие. И я их понимаю. Два потрясающих спектакля, дикая ответственность плюс игротехническая функция. Но всякий раз, когда я предлагал какую-то задорную дичь, внутри зрело ощущение абсолютной несанкционированности происходящего с моей стороны в устоявшейся иерархии. Словом, если ваш эльфик не спит по ночам и пьёт кровь, это нифига не эльфик! А ваш покорный, судя по всему.

А от этого ощущения деятельности без санкции при заявленной командности происходящего и рождает тот самый жар, которым, судя по всему, Мелькор и был заражен с самого начала. И это одиночество, разумеется, начало засасывать в себя.

о, Мадхава, мой Мадхава, где же ты?

История Кришны и Арджуны вообще в этом смысле показательна. Отсутствие друга приводит к Богу. А если твой друг и есть Бог – случается Бхагавад-гита.
И именно так я случайно обнаружил себя участвующим в двух мистериях, которые для меня на этой игре заменили каноничный латинский чин мессы. Это было представление по случаю закладки Триумфальной арки Мира Трёх городов, возводимой по инициативе светского ордена Вольных Каменщиков, двенадцать представителей которого, по четыре от Вероны, Турина и Павии соответственно, возложили камни в основание этого символа духовного единства людей. Именно там нам и довелось спеть «Марию...».

А после, будучи уже вне игры, я был позван петь «Аллилуйя!» на мистерию в честь одобрения Папой Римским создания двух орденов в Италии, одним из которых и был вышеуказанный. Магистром ордена был признан Марк Негр Сервий, девиз рода которого стал девизом братства: «Надеждою смерть поправ».

Восхитительной была история матроны Сервиев, которая спросила у Менестреля о судьбе своей семьи, на что тот спел «Истину», что немедля отозвалось в моей душе мыслью: «Двенадцать камней в основании триумфальной арки и ордена. И среди этих двенадцати есть... грани трех проклятых камней? По одному на каждый город! Это же обратные стороны добродетелей городов!».

ars longa vita brevis

Так ты снова и снова приходишь к Богу и поёшь лучшие псалмы со слезами на глазах на обратном пути из любимой Италии.

---

Когда надо в отпуск. В Верону, господа, в Верону!

Первая новость на работе:

«В УрФО будет создан экологический совет»

Мозг выдает: Будет создан уфологический совет.

ОМГ, совет по делам инопланетян???

Следующая новость:

«Челябинские единороссы будут персонально отвечать за выборы губернатора»

Мозг: Челябинские единороги будут... ЧТО?

Верона ждёт!

---

Рожден, чтобы бежать

Во второй раз за офигеть какое в моей жизни время захотелось пробежаться. Просто, не торопясь куда-то, а просто в сумасшедшей радости от свежего воздуха, бытия себя в себе перебирать ногами.

Для фиксации: в прошлый раз это было в среду, почти неделю назад, под Arabian night. Сегодня – под рэп Кени Арканы.

Хм...

***

Интересно, с чем это связано.

Хотя, думаю, что со всем сразу.

Это и психотерапия, и ежедневная йога, а плюсом к ней, в этом комплексе, соточка облегченного пресса, которую я, хех, делаю впервые в жизни.

---

Сказание о Динаре и Ясмине

*из сказок старика Гуфсина*

Был такой китайский боевик «Крадущийся Тигр, Затаившийся Дракон».

Не гуглил название никогда, но штука в том, что это непереводимая идиоматика.

На деле и первое, и второе – это выражение наподобие «В тихом омуте черти водятся».

Мне очень нравится

GRL PWR

Теперь хочу арт с обеими на эту тему.

---

Я у мамы Лоуренс Аравийский

Из прекрасного в лапках, из статьи 74.ru:

«Нам улыбчивый мужчина поначалу представляется Анатолием, но акцент выдаёт – имя это придумано для удобства произношения. На самом деле, признается наш собеседник, его зовут Абуалиибнсино Эргашов. Вот только выговорить такое имя может мало кто из челябинцев».

И я такой себе: стоп. Это что за «африкаанс»?

Но на работе времени нет дедуктировать, так бы, думаю, загадку и сам решил. И быстро загуглил.

Естественно, надо было просто разбить на фонетические слоги.

Авиценной его зовут.

А интересно, в паспорте он так прописан или по правилам?

Или же это ребята с сайта решили не мудрить лишний раз и расшифровали как расшифровали?

А так нормально же: Абу Али ибн Сина Эргашов.

И для слуха вполне нормально.

Ну и да.

Возможен еще хороший вариант. Что он просто именем дорожит.

Как моя обожаемая Криста Белл Цухт. Которая всячески подчеркивает, что она не Криста, а Криста Белл, это не два имени, а одно.

---

amores perros

однажды все мы постареем
окончательно
и будем держаться за любую ниточку
соединяющую нас с жизнью
с привычной
реальностью

Кто бы мне сказал, что вопрос "любит-не любит" имеет даже больше чем два варианта ответа. Их миллион.
И я каждый день буду блуждать в этом лабиринте, в котором нет единственного пути выхода.

***
И в этом пункте планы Божества
и наше ощущенье униженья
настолько абсолютно совпадают,
что за спиною остаются: ночь,
смердящий зверь, ликующие толпы,
дома, огни. И Вакх на пустыре
милуется в потемках с Ариадной.
И.Б.

Кто бы мне сказал, что в одиночестве бездонной ночи ты остаешься лишь сам с собой. Каждый из нас.
И всё решает не далекий близкий. А любой ближний.
Что "Друзья" были в итоге правы, и важен именно тот, кто рядом в конкретный момент. Даже сосед по комнате.
А остальное – только память.
И остальные – далеко. Далеко в себе.

И под конец скажу, что сопереживая "лишним людям", демоническим байроническим героям, не думал, что реальность повернется так, что я и всерьез буду одним из них. И вместо того, чтобы говорить "пхх, да, у меня был такой период импринтинга в жизни", буду твердить "о да, это чистая правда, посмотрите на меня".

и даже в гей-клуб идти нет сил

lonely Ness